Шлецер Нестор
Шлецер, Август-Людвиг, сын пастора, родился 5 июля 1735 г. В Яхштадте, во Франконии. Рано лишившись отца, Ш. Был воспитан пастором Гайгольд, отцом матери, и им же подготовлен и определен в ближайшую школу в Лангенбург.
Дед сперва готовил его в аптекари, но, ввиду больших способностей внука, решил дать ему более обширное образование и перевел его в школу в Вертгейм, начальником которой был зять Ш. Отличался замечательным прилежанием; под руководством Шульца, он изучал библию, классиков, занимался языками: еврейским, греческим, латинским и французским, а также музыкой и находил еще время давать уроки, доставлявшие ему средства на покупку книг.
Достигнув 16 лет, Ш. Отправился в известный в то время своим богословским факультетом Виттенбергский университет и стал готовиться к духовному званию. Защитив чрез три года диссертацию: о жизни Бога — 'De vita Dei', он перешел в Геттингенский университет, начинавший тогда приобретать известность своей свободой преподавания в широком смысле слова. Одним из лучших профессоров был тогда Михаэлис (1707—1794 г.), известный богослов и филолог, знаток восточных языков, имевший большое влияние на Ш. Стал изучать также филологические и естественные науки. Кабинетные знания не удовлетворяли Ш., он хотел осветить изучение библейского мира обозрением самой страны, в которой свершились события. Он стремился поехать на восток и для этого стал заниматься арабским языком, а для приобретения необходимых на такое путешествие средств принял в 1755 году предложенное ему место учителя в шведском семействе в Стокгольме.
Занимаясь преподаванием, Ш. Сам скоро стал изучать готский, исландский, лапландский и польский языки.
В Стокгольме же он издал первый свой ученый труд: 'История просвещения в Швеции' (Neueste Geschichte der Gelehrsamkeit in Schweden. — Rostock und Wismar. 1756—1760), а затем 'Опыт всеобщей истории мореплавания и торговли с древнейших времен' (Farfök til en allman Historia am Handel och Sjöfart. 1758) на шведском языке, которая остановилась на истории финикиян. В то же время он вел переписку с знаменитым Линнеем по вопросам естествознания. Желая практически ознакомиться с торговлей и найти между богатыми купцами лицо, которое доставило бы ему средства для путешествия на восток, Ш. Поехал в 1759 г.
Биография писателя. Август Людвиг Шлёцер (нем. August Ludwig (von) Schlözer; 5 июля 1735, Гагштадт — 9 сентября 1809, Гёттинген) — российский и германский историк, публицист и статистик. Один из авторов так называемой «норманской теории» возникновения русской государственности. Вёл научную полемику с М. Ломоносовым, содействовал публикации «Истории Российской» В. Стоит отметить, наиболее популярными книгами автора являются - Нестор. Источниковедения и историографии имел четырехтомный труд Шлецера «Нестор. Младший коллега Миллера Август Людвиг Шлецер (1735-1809) родился в городе. В «Несторе» Шлецер сформулировал общие принципы и описал. Был оказывается на руси известный летописец - НЕСТОР. Да к тому же еще и с фамилией Шлецер и знаете что он написал? Книгу про русские летописи и подписался просто - НЕСТОР. Вот он великий НЕСТОР ШЛЁЦЕР - А вот НЕСТОР - Ну а не циферки даты издания смотреть не надо, это мелочи, кто там из нас был в этом 1809 году. А книга то вот она!
Поездка была безуспешна; в том же году он возвратился в Геттинген и занялся изучением естествознания, медицины, метафизики, этики, математики, статистики, политики, Моисеева законодательства и наук юридических. Бекина музыка и движение читать. Такое обширное и разностороннее образование развивало в Ш. Критическое направление ума. Было предложено поступить домашним учителем к русскому историографу Миллеру, и он отправился в Россию, склонясь на убеждения Михаэлиса, что эта поездка доставит ему средства и возможность осуществить давно задуманную поездку на восток. Приехав в 1761 г.
В Петербург, Ш. Встретил у Миллера радушный прием и помещение. По случаю боли в ноге Ш. По приезде пришлось шесть недель просидеть дома. Он занялся изучением русского языка и с помощью двух плохих лексиконов принялся за перевод 'Описания Камчатки' Крашенинникова.
Большая филологическая подготовка и знание многих языков помогли Ш. Очень быстро усвоить русский язык и чрез два месяца после приезда он сделал перевод одного указа, который Миллер с восторгом показывал Тауберту. Тем не менее, Миллер, издававший в то время свои 'Sammlung russischer Geschichte', неохотно допускал проживавшего у него Ш.
К своим работам, считая это собрание как бы государственной тайной. Кроме того, Миллер вызывал себе из-за границы студента, домашнего учителя, который должен был также помогать ему в ученых занятиях и делать то, что ему укажут; Ш. Же, не считая себя студентом, но известным уже писателем, гордился обширной ученой подготовкой и смотрел на место у Миллера, как на средство к достижению заветной цели. В январе 1762 года начались переговоры об определении Ш. В Академию наук, затянувшиеся потому, что условия, предложенные Ш., не нравились последнему.
Он должен был поступить адъюнктом и притом на пять лет, на оклад в триста р. В год, посвятить себя совершенно служению русской науке и отказаться от поездки на восток. После долгих объяснений Тауберт уладил это дело, определив Ш. В 1762 г., адъюнктом академии, но на неопределенное время, а вслед за тем пристроил его помощником главного учителя Бурбье в так называемой академии 10-й линии, учрежденной, по совету Тауберта, графом К. Разумовским, для воспитания подрастающих его сыновей, с которыми в той же академии или институте воспитывались также сыновья Г. Козлова (рекетмейстера) и А.
В этой академии Ш. Имел особую квартиру, в которую и переехал, покинув дом Миллера, и обучал в институте сперва немецкому языку, а потом латинскому. Он скоро заметил Тауберту, что в учебном плане вовсе не упомянута география и необходимая для учеников новая наука — познание отечества, разумея под этим статистику. Тогда Тауберт поручил Ш.
Начать преподавание и этой науки в виде опыта. Поручено было и преподавание истории.
Кроме преподавания, он составил для учеников учебники статистики и истории. Но деятельностью учителя Ш. Не ограничивался. Он сообщил Тауберту свои взгляды о необходимости государственной статистики и последствием этого явился указ о доставлении приходских списков о населении по форме, составленной Ш., положившей начало статистики населения в России.
Позднее, в 1768 г., Ш. На основании этого материала напечатал свои выводы в статье о народонаселении России, вошедшей в состав 'Neuverändertes Russland, oder Leben Katharina's II', (Riga und Mittau. 1767 und 1771), а также Beilagen к этому изданию (Riga und Mittau.
1769 und 1770). Из разговоров с Таубертом возникла наделавшая Ш. Много хлопот его русская грамматика, в которую он внес историю языка и опыт сравнения не только корней, но и флексий. Живя в Петербурге, Ш.
Работал неутомимо, что вместе с климатом вредно действовало на его здоровье. Он решил тогда окончательно пристроиться в академию, съездив предварительно в Германию на три года для издания собранных им материалов по русской истории и статистики. Испрашивая себе отпуск, Ш. Обращал внимание на то, чем он может быть полезен академии. Он указывал на необходимость критического изучения отечественных и иностранных свидетельств, относящихся к русской истории, и на способ обработки древней русской истории. Кроме того, он предлагал меры для распространения знаний в России. Встретил в академии двух сильных противников, Ломоносова и Миллера.
Первый, чутко и постоянно охраняя русские интересы, усмотрел опасность в этом самоуверенном немце и выразил прямо: 'каких гнусных пакостей не наколобродит такая допущенная к русским древностям скотина'. Миллер же, находя, что Ш. Не уживется в России, считал бесполезным сообщать ему сведения, которыми он впоследствии мог бы воспользоваться в Германии и для Германии. Несмотря на это Ш., при содействии рекетмейстера И. Козлова, сын которого обучался у него в институте, был оставлен при академии наук в звании ординарного профессора и с правом представлять свои работы самой государыне или тому, кому она поручит их рассмотрение. Он получил желаемое разрешение побывать в Германии, причем ему было поручено, кроме покупки различных книг, осмотреть также дома для умалишенных, которые в то время намеревались заводить в России. Навестив своих родных, Ш.
Большую часть отпуска провел в Геттингене и написал тогда знаменитое исследование 'о Лехе', увенчанное премией института Яблоновских, навсегда изгнавшее это мифическое лицо из истории. Кроме того, в Обществе наук он прочел исследование о происхождении славян и написал несколько рецензий. В это время он сблизился с Гаттером и Кастнером, впоследствии его ярым врагом. Задержанный болезнью, Ш. Пробыл в Германии до октября и, возвратившись в Петербург, узнал, что Миллер переведен в Москву и занимается в архиве иностранной Коллегии. Очутившись единственным представителем истории в Петербурге, Ш. Усердно принялся за изучение источников русской истории и нашел себе ревностного помощника в переводчике Академии Башилове.
При помощи его Ш. Издал 'Русскую Правду', а затем начал печатание Никоновской летописи, написав к ней любопытное предисловие. Тогда же он начал свою гигантскую, по его словам, работу: он собрал и сличил двенадцать списков первоначальной летописи.
Кроме того, он внушил Стриттеру план известного систематического сборника извлечений из Византийских писателей о России и народах, история которых связана с ее историей. Усиленная работа расстроила здоровье Ш.; это побудило его искать отдыха и просить отпуска, который и был ему разрешен в сентябре 1767 г. Он отправился в Геттинген. Не предполагая вернуться в Россию, он увез с собой все свои бумаги и выписки. Пребывание в Геттингене очень поправилось Ш., он решил остаться в этом городе. Для этого он просил увольнения из академии, которое и получил в 1769 г.
После этого он занял в университете кафедру статистики, политики и политической истории европейских государств. В конце 1769 г. Он женился на Каролине Редерер, купил себе небольшой дом и до кончины (1809 г.) почти не покидал Геттингена за исключением двух поездок в 1773—74 годах во Францию, а в 1781—82 годах в Италию. Основавшись в Геттингене, Ш. Первые годы своей профессуры ревностно продолжал работать по истории России, чтобы привлекать в любимый им город русских студентов, а в библиотеку университета — русские книги.
Он напечатал введение к изучению Нестора 'Probe russischer Annalen', где говорится о жизни и писаниях Нестора, о древней русской истории, ее источниках, летописях и их преимуществах. В том же году он издал на свой счет 'Annales russici'; это — отрывок из большого труда о Несторе, а в 1769 г.
'Tableau de l'histoire de Russie', а также 'Eine Geschichte von Russland bis zur Erbauung Moskau im Jahre 1147'; оба сочинения имеют целью знакомить иностранцев с русской историей. Позднее явилось его 'Neuverändertes Russland oder Leben Catharina der Zweiten aus authentischen Nachrichten beschrieben. 1767', представляющее собой собрание различных указов, докладов, донесений и т.
Для уяснения преобразовательной деятельности императрицы Екатерины II. Кроме того, этот труд является первым опытом применения статистических данных к истории, что было любимым занятием Ш. Вышло в свет его исследование 'Oskold und Dir' с дополнительным заглавием 'Erste Probe russischen Annalen', в котором Ш. Разбирает одну главу из Нестора с целью показать недостаток критики у предшествовавших ему писателей по русской истории, а также у Бюшинга, друга Миллера, находившегося в недружелюбных отношениях к Ш. Такой же полемикой наполнен и следующий труд Ш. 'Historishe Untersuchungen über Russland's Reichsgrundgesetze', вышедший в 1777 г.
Самым важным его трудом по части русской истории является его Нестор — 'Nestor; russische Annalen in ihrer slavonischen Ursprache verglichen, gereinigt und erklärt', изданный в Геттингене в 1802—1809 гг. За этот труд император Александр I пожаловал Шлецеру орден св. Владимира 4-й степени и возвел его в дворянское Российской Империи достоинство, причем в гербе его был изображен на золотом поле Нестор с книгой в руках и с надписью 'Memor fui dierum antiquorum'. Ш., уже 70 летний старик, был до крайности обрадован такой наградой за его труд, вызвавший очень лестные отзывы в литературе. Действительно, он первый занялся критической обработкой русских летописей, вследствие чего изданный им Нестор долго пользовался особым уважением у всех занимавшихся русской историей, хотя, по словам Бестужева-Рюмина (Рус. 217), нельзя не признать, что мысль Ш.
О сводном издании летописи Нестора произвела довольно большую путаницу в изданиях наших летописей, а его взгляд на Русь, как на страну ирокезов, куда только немцы внесли свет и просвещение, представила русскую историю в ложном свете. В Геттингене занятия русской историей составляли, однако, для Ш. Как бы побочное дело, он всецело предался профессорской деятельности в университете и читал лекции по самым разнородным предметам и имел большой успех. Зимой 1778—79 он имел 200 слушателей, из общего числа 850 студентов, находившихся тогда в Геттингене. Читал живо, оригинально, увлекательно, стараясь не только научить, но ее расположить слушателей к своим воззрениям, склонить их на борьбу с злоупотреблениями, всякими тайными делами и с произволом. Он будил мысль в слушателях, возбуждал в них мужество и любовь к собственным суждениям и действовал вдохновительно на студентов.
Его не раз приглашали на кафедру в Галле и даже с большим содержанием, но он не согласился покинуть Геттинген и довольствовался получением жалованья в 700 талеров в год и еще платой за лекции до 1200 талеров. Позднее он отклонил также приглашение на кафедру в Вену.
Он оставался до конца дней в Геттингене и пользовался большим уважением сограждан. Первые двенадцать лет своей профессорской деятельности т.
Читал лекции по всеобщей истории и преимущественно истории народов и стран северной части Европы. Он стремился, по мысли Лейбница, сгруппировать народы по их языку и применил при этом новый метод изложения истории.
Вместо голого перечисления различных имен, годов и отдельных событий и при том по преимуществу военных, чем до Ш. Занимались обыкновенно историки, он требовал осмысленного изучения исторического материала, философской и прагматической его обработки.
Указав этот новый метод изложения, Ш. Оказал большую услугу науке, хотя сам лично сделал в этом отношении мало для истории.
Причиной этого была разбросанность занятий Ш. Помимо занятий по русской истории, он занимался историей Литвы, общей историей севера, историей Мекленбурга, Гамбурга, родного Геттингена, Швейцарии и даже Азии и Африки, а также историей главнейших открытий, как-то: огня, хлебопечения, бумаги, пороха, письма и историей торговли, почт. Кроме того, по смерти известного статистика Ахенваля с 1772 г. Ш., напечатав издание его сочинений 'Die Statsverfassung der heutigen vornehmen Europäischen Staaten', предался изучению статистики и начал читать имевшие большой успех лекции по статистике, в связи с историей новейших государств, присоединив позднее к этому очерки политики и общего государственного права; этим Ш. Оказал плодотворное влияние на обработку и изложение статистики, как науки. До него статистика занималась только собиранием голых цифр и фактов по различным вопросам общественной жизни. Требовал выводов и заключений из этих цифр, находя, что статистика, наука описательная, состоит из данных истории или, как он выразился, что статистика представляете собой историю в состоянии покоя (eine stillstehende Geschichte), а история есть статистика в движении.
Научные цели и задачи, поставленные Ш. Статистике, были успешно достигнуты в последние десятилетия XIX века, но он сам лично не попытался составить систематического труда по статистике и только пользовался ее материалом, как публицист. Скоро, помимо лекции по истории и статистике, он стал еще читать особый курс 'Zeitungs collegium' или 'statistica novissima', состоявший не только из обозрения или критики различных известий и сведений, помещаемых в современных газетах, но главным образом из всестороннего историко-политического освещения важнейших текущих общественных событий и дел. Курс состоял из 2-х частей: первая касалась государственного устройства, а вторая, государственного управления; тут Ш. Излагал свои взгляды на выдающиеся события нередко под влиянием непосредственных событий его времени, как например, о французских колониях в Америке, о Кромвеле, о революции в Нидерландах, о перемене государственного и общественного строя во Франции, о роскоши, о банках и т.
Строго различал статистику от политики, которая, пользуясь выводами статистики, связывает эту последнюю с историей и дает указания и нормы к правильному управлению государством, по словам Ш., состоящему в принуждении людей к достижению для них наилучшего (Regieren heisst dumme Menschen zu ihren Besten zwingen). He ограничиваясь этими лекциями, Ш. Еще держал Reise-Collegio, т. Лекции о путешествиях, которые, по замечанию Роберта Моля, свидетельствуя о наивности и самоуверенности Ш., вместе с тем служат доказательством его гениальных способностей.
Только при современной ему неподвижности людей вообще Ш. Мог считать свою поездку в Стокгольм, а затем в Петербург за необычайное развитие в знании людей и света и считать себя поэтому призванным поучать других и в этом отношении. Этот сын пастора, готовившийся к богословию, был не только замечательным профессором своего времени, но и выдающимся публицистом. Вместе с преподавательской, учебной деятельностью он начал другую — издательскую, и стал распространять свои взгляды с 1774 г.
Путем периодического издания, названного 'Переписка' 'Briefwechsel nebst statistischen Inhalt', которое хотя и прекратилось в 1775 г., но вновь появилось в следующем 1776 г. Под названием 'Schlözer's Briefwechsel meist historischen und politischen Inhalt's', и продолжалось по 1782 г. Это издание имело большой успех и доставило Ш. Доход несравненно больший, чем другие его труды. Оно продолжалось уже под другим заглавием именно 'А.
Shlözer's Staatsanzeigen' и по 1793 г. Составило 72 выпуска или 18 томов. Оно представляло собой как бы сборник различных описаний событий, занимательных и интересных случаев, а также удачных и неудачных распоряжений правительств, имевших место в то время в Европе и в особенности в Германии. Считал подобные сборники или газеты самым важным и могущественным орудием распространения культуры в Европе. Он сам лично писал мало для этих изданий, но для получения необходимого материала вступил в обширную переписку, и доставляемые ему сведения помещал без изменения текста, сопровождая их своими примечаниями и пояснениями. В этих изданиях наряду с важными и любопытными историческими материалами встречались всякого рода обличения злоупотреблений должностных и других лиц, жалобы, требования преобразования и т. Д.; это была своего рода книга жалоб и сетований на непорядки; этот первый пример сильной публицистики в Германии имел большой успех, он читался в хижинах и дворцах и расходился в количестве более 4500 экземпляров, цифры почтенной для конца ХVIII столетия.
Однако, подобное издание, в котором нередко встречалась и ложь из личной мести, доставило Ш. Много врагов и неприятностей; скоро появились на него жалобы не только со стороны частных лиц, но и мелких германских властителей, и Ш. Было воспрещено дальнейшее издание не только этого периодического журнала, освобожденного от цензуры, но также и всякого другого. В 1800 г., однако, ему было снова предоставлено право пользоваться для своих трудов свободой от цензуры, но запрещение издавать периодическое издание сохранилось в силе.
Этой своей публицистикой, журнальной деятельностью, а не систематическими сочинениями Ш. Приобрел большее значение. Он воспитал в образованных классах Германии интерес к политике и событиям свободной политической жизни. Он стремился вывести на свет различные государственные отношения и критически проверить, обнаружить господствовавшую в то время таинственность в делах и предать их гласности. Стоял за единство Германии, преклонялся пред учением Монтескье и признавал важность значения созыва национального собрания во Франции в 1788 г., но за всем тем был непоколебимый монархист, ненавидел аристократическую форму правления не менее демократической и был убежден, что для пользования закономерной свободой монархия необходима.
При этом, однако, он имел высокое понятие о конституционной монархий новейшего времени, но не имел ясного о ней представления; он считал такую монархию особенно счастливой формой правления, преимущественно идеалом, который осуществился в Англии (и в первые времена древнего Рима) случаем, руководимым здравым смыслом и при благоприятных к тому условиях. Был горячий враг монархического деспотизма и всякого народовластия и был на деле вполне доволен так называемым просвещенным абсолютизмом, царившим в его времена в Пруссия при Фридрихе Великом и в Австрии — при Иосифе II. Требовал довольно неопределенного размера свободы личной, религиозной, научной, политической, а также свободы союзов и печати и довольно значительной гласности. Преобразования и реформы в политических делах должны, по его мнению, совершаться мирным путем и созревать медленно. Он выражал желание, чтобы Германия не пережила бы революции, подобной французской; он желал, чтобы человеколюбивые правления, праведные суды и свобода печати доставили мирным путем великие результаты французской революции. Он возлагал большие надежды на деятельность писателей и свободу печати. Нельзя не упомянуть также, что Ш.
Написал в 1793 г. Сочинение по государственному праву 'Allgemeines Staatsrecht und Staatsverfassungslehre', в котором держится отчасти учение Руссо, что государство основано на договоре на пользу и благо людей и т. Кроме того, Ш. Занимался много вопросами педагогии, читал лекции по этому предмету, перевел известное сочинение La Chalotais 'Essai d'éducation nationale', направленное против учения филантропа и педагога Базедова и его новых начал воспитания и обучения. Написал даже ряд книг для детей, доказывая необходимость национального обучения, необходимость изучения родины. Последние годы жизни Ш.
Он боролся с товарищами, особенно Кастреном, преследовавшими его эпиграммами; он боролся за свой журнал, стараясь устранить от себя подозрения в атеизме, политической неблагонадежности. Честный, гордый, с непреклонным характером, Ш. Был тяжел в личных сношениях и деспот в семье.
Желая доказать способность женщины к высшему образованию, он заставил свою старшую дочь Доротею, очень образованную и знавшую много языков, выдержать экзамен на доктора математики в Геттингене в 1787 г. Он был глубоко поражен кончиной своей супруги, а в 1806 г. Бедствиями, постигшими его родину, Пруссию. Не предвидя улучшения в положении политических дел, Ш. Стал, по его собственным словам, презирать дрянную человеческую жизнь, именно потому, что так долго ею пользовался и вспоминал с негодованием о современном ему поколении, состоящем в массе из тиранов, разбойников, дураков, неблагодарных, злых и т. Д., не имея надежды дожить до освобождения от них.
Умер 9 сентября 1809 г. Был очень плодовитым писателем. Из сочинений его, кроме вышеуказанных, заслуживают упоминания: 'Staatsgelährtheit nach ihren Haupttheilen im Auszug und Zusammenhang', состоящая из двух частей: первая имеет предметом 'Allgemeines Staatrecht und Staatsverfassungslelire', а вторая 'Theorie der Statistik nebst Ideen über das Studium der Politik überhaupt'. Göttingen 1804. — 'Systema politicos' Göttingen 1773. — 'Historische Untersuchung über Russlands Reichsgrundgesetze'. — 'Von der polnischen Königswahl'.
Petersburg 1764. — 'Theorie der Statistik nebst Ideen über das Studium der Politik überhaupt'. Göttingen 1804. — 'Kleine Weltgeschichte'. Göttingen 1770. — 'Vorbereitung zur Weltgeschichte für Kinder'. Kritische Sammlungen zur Geschichte der Deutschen in Siebenbürgen'.
Gröttingen 1795—97. 'Ludwig Ernst, Herzog von Braunschweig und Luneburg'. Göttingen 1787. — 'Kleine Chronik von Leipzig'—1776. 'Schwedische Biographie'. Theile 1760—1768. — 'Summarische Geschichte von Nordafrika' 1775.
Из сочинений и трудов Ш., изданных на русском языке, можно указать: 'Детский повествователь; краткое уведомление юношей о некоторых главных переменах, происходивших на земном шаре'. Москва, 1789 г.
Перевел с немецкого Г. — 'Представление всеобщей истории', перевод А. Москва, 1791 г. — 'Избрание королей в Польше'. — 'Введение во всеобщую историю для детей', перевод с немецкого М.
Погодина, 2 части 1829. — 'Изображение российской истории', перев.
Назимова, СПб. — 'Корень всемирной истории для детей', перевод Э. Энгельсона, СПб. — 'Предуготовление в истории для детей', перевод с немецкого X.
Риттермбена 1788. — 'Русская грамматика' с предисловием Булича. — 'Нестор, русские летописи на древне-славянском языке', 3 части, перевел Языков 1809—1811. Общественная и частная жизнь Августа Л. Шлецера, им самим описанная, перевод Кеневича в 'Сборнике отделения русского языка и слов. 'Арабески' СПб., т.
Шлецер Нестор
Попов 'Московский Сборник за 1847 г., ст. 'Русский Вестник', статьи С. 'Отечественные Записки' 1844 г., ст. 'Семейство Разумовских' А. Васильчикова, т, II, стр.
Шлецер Нестор Скачать
— 'Биографий и характеристика К. Бестужева-Рюмина, СПб. 'Allgemeine deutsche Biographie'.
Leipzig 1890. — 'Deutsches Staats-Wörterbuch' von Bluntschli und Braler'.
— 'Literarischer Briefwechsel' herausgegeben von Buhle Leipzig 1794. — 'August Ludvig von Schlötzer öffentliches und Privatleben' von Christian Schlötzer. Leipzig, 1828.
— 'Schlötzer' von Bock. Hannover 1844. — Wesendonck 'Die Begründung der neuen deutschen Geschichtschreibung durch Gratterer und Schlötzer' Leipzig, 1876.
'Leben von А. — Robert Mohl. 'Die Geschichte und Litteratur der Staatswissenschaften'. Schlötzer — ein Publicist in alten Reichen'. Berlin, 1875.
Шлецер Август Людвиг 1735-1809 БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ Родственные проекты: Август Людвиг Шлецер Шлецер Август Людвиг (1735—1809) — немецкий историк, филолог; на русской службе в 1761—1767 гг. — профессор Геттингского университета. Сторонник образования русского государства. Главная книга по русской истории — «Нестор».
Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь.
Статистик Шлёцер (Schlozer) Август Людвиг (1735-1809), немецкий статистик-государствовед, иностранный член Петербургской АН (1769). Образование получил в Виттенбергском и Геттингенском университетах. Один из последних крупных представителей государствоведения, уделял значительное внимание количественному подходу к «достопримечательностям» государств, особенно к народонаселению. Находясь в 1761-1767 годах в России, участвовал в разработке примерных образцов регистрации приходскими священниками смертей, рождений и бракосочетаний, а также в составлении образцов списков, в которых умершие распределялись по возрасту и причинам смерти.
Эта система учета была введена в Петербурге с 1 марта 1764 года, затем распространилась на все губернии. На основе полученных АН данных по Петербургу за 1764 год Шлёцер построил таблицу смертности (методом смертных списков), опубликованную на немецком языке в 1768 году. Демографический энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Главный редактор Д.И.
Историк Шлецер Август Людвиг (1735-1809). Родился в семье немецкого пастора. Учился в Виттенбергском и Геттингенском университетах.
Отправился в Санкт-Петербург в качестве помощника Миллеру в издании 'Собрания российских историй'. Весьма скоро стал профессором Академического университета в Петербурге. С учетом состояния российской историографии Шлецер отводил себе роль первооткрывателя русской истории, который должен перенести в Россию те приемы критики исторических источников, которые уже были освоены на Западе. Большую работу он провел по изданию русских летописей. Вышел в свет первый том Никоновской летописи, подготовленный С.
Башиловым под руководством Шлецера. В том же году он опубликовал первое издание '. Наряду с этой работой, он считал важным также пропаганду российской истории в Европе. Все свои поездки по Германии и другим странам Шлецер использовал для этого, считая и называя себя русским патриотом. Тем не менее, был сторонником норманской теории.
Современники и более поздние авторы отмечали, что Шлецер в большей степени историограф, нежели 'чистый' историк. Справочные материалы по истории России IX - XIX веков. Далее читайте: (биографический справочник). (биографический справочник). (биографический справочник).
Литература: Птуха М. В., Очерки по истории статистики в СССР, т. ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ.